Как развивается медреформа Супрун

В чем заключается живучесть медреформы, умерщвляющей остатки медицинской отрасли

Бывшая и.о. министра здравоохранения Уляна Супрун уже давно не у руля ведомства, но ее медицинская “реформа” живет и здравствует. Сама Уляна деловито комментирует в СМИ и Facebook все актуальные события, число ее сторонников не убывает, а сама Супрун, кажется, до сих пор управляет всеми делами в МОЗ.

В чем феномен фигуры Супрун, почему новая власть продолжает безоговорочно воплощать ее “реформаторские заветы”, и в чем заключается живучесть медреформы, умерщвляющей остатки медицинской отрасли страны – в разборе “Вести.ua”.

“А как бы на моем месте поступил Бандера?”

С точки зрения постмайданных требований к украинскому политику или чиновнику, Ульяна Супрун имеет идеальное социальное происхождение. Бабушка реформаторки – Мария Волощук родом из Волыни, где в 30-40-х годах участвовала в националистическом подполье. Дед Уляны – Иван Юркив, в 1919 году служил поручиком в армии УНР Симона Петлюры.

Живя в Детройте, Маленькая американка Уляна воспитывалась в духе национал-патриотической закалки, ходила в грекокатолическую церковь, состояла скаутской организации “Пласт”. Образование получила в Мичиганском медицинском университете, получив степень “доктора медицины”, что по украинским меркам отвечает степени “специалист”. Далее, как гласит официальная биография, она работала врачом-рентгенологом.

Несколько слов об отце Супрун – Джордже Юркиве. Украинские СМИ неоднократно писали, мол, папа Ульяны – крупный и богатый магнат в индустрии ВПК и вице-президент военной компании North American Controls, обеспечил безбедную жизнь своей семье. На самом деле, это не такая уже большая компания-подрядчик, действительно занимающаяся разработками систем управления для оборонной промышленности. Компания была основана только в 1990 году и отец никак не мог обеспечить безбедное детство, юность и учебу Уляны. Впрочем, связи отца Супрун, несомненно, стал подспорьем для ее будущего карьерного взлета в Украине.

В 1990 году Ульяна становится членом Украинского конгрессового комитета Америки, объединяющего украинскую диаспору в 44 странах мира. Вместе со своим супругом Марко Супрун Уляна начинает регулярно посещать уже независимую Украину с разными “гуманитарными” миссиями. В 2004 году Супрун поддерживала “оранжевую революцию”, проводя митинги за океаном.

Однако, как и большинство “пламенных патриотов”, окончательно чету Супрун в Украину потянуло в разгар событий Евромайдана 2013-2014 годов. По всем канонам “революционного” жанра, Уляна волонтерит на майдане, ее муж снимает патриотический документальный фильм, а с началом военного конфликта на Донбассе Супрун создает организацию “Защита Патриотов” и предоставляет помощь армии и добробатам.

В 2014 году Супрун стала директором по гуманитарным инициативам Всемирного конгресса украинцев. За время майдана и первых этапов военного конфликта, тесно связалась с национал-радикальной тусовкой, в частности, с Правым сектором. В 2015 году с рук Петра Порошенко Уляна получила украинское гражданство, при этом она не отказалась от американского паспорта. А уже летом 2016 года по приглашению Порошенко Супрун была назначена первым заместителем, а спустя 5 дней – и.о. министра охраны здоровья. Так началась ее эпохальная “реформа” украинского здравоохранения.

Социальный феномен Супрун, которая получила прозвище “доктор Смерть” в современном украинском политическом пространстве, можно назвать отечественным культом Santa Muerte (Святая Смерть). Это синкретическая религия – смесь верований индейцев майя, ацтеков и католицизма.

Супрун стала смесью популярности и социального поклонения у двух главных пассионарных групп постмайданной действительности. Во-первых, она пользовалась авторитетом у национал-патриотов – за участие в Евромайдане, из-за волонтерства для АТО и за любовь к Степану Бандере.

Во-вторых, Супрун пользуется безоговорочным авторитетом у либеральной тусовки как двигатель либеральной реформы медицинской сферы. Она всецело поддерживается отечественной средой “соросят”, ей покровительствуют посольства Западных держав, “реформаторка” имеет информационное прикрытие со стороны либеральных СМИ, связанных с западным капиталом или существующим на все те же грантовые программы.

Супрун стала культовым объектом “синкретического замеса” из прозападного либерализма и отечественного ура-патриотизма, что сделало ее лицом реформы.

За что она борется

Супрун – яркое проявление эффекта интеграции диаспорянина в процесс постмайданной социально-экономической трансформации Украины. Под соусом прогрессивных реформ и избитой темы борьбы с коррупцией такие персонажи выступают проводниками интересов внешних игроков и директорами  в департаменте “колониальной администрации Украины”. Другой яркий пример такого же подхода – экс-министра финансов Украины Наталия Яресько. Ей мы обязаны “блестящей” реструктуризацией внешнего долга страны в 2015 году, в результате которой Украина еще очень долго будет платить кредиторам “репарации” за собственный экономический рост.

Пиарщики Супрун быстро обыграли ее прозвище “доктор Смерть”. Мол, она смерть “устаревшей и отсталой” советской медицины системы Семашко. Именно остатки этой системы здравоохранения и стали объектом реформы Супрун. Стратегия ее “преобразований” – сокращение лечебных заведений в стране, ликвидация обширной системы стационарного лечения и принцип максимальной коммерциализации медицины.

Огульно объявив систему Николая Семашко “отсталой”, Супрун принялась ликвидировать остатки этой модели, которые выжили в условия хронического недофинансирования отрасли в течение долгих лет. В отличие от “системы” Супрун, имеющей образование сомнительного качества, система Академика АМН СССР Семашко с 1926 по 1972 год позволила увеличить продолжительность жизни советских граждан почти на 30 лет. Всемирная организация здоровья широко рекомендовала всем странам мира пользоваться наработками советской системы здравоохранения. Под влиянием успешной практики функционирования системы Семашко, многие западные страны выстраивали свои модели медицинского обслуживания населения.

Супрун, по большому счету, внедряет в Украине американскую систему медицины. О ее недостатках и возможностях адаптации в Украине можно говорить много, но достаточно того факта, что в условиях нынешней пандемии система здравоохранения США показала свою полную непригодность, ущербность и антисоциальную направленность. Этот вариант явно не для Украины и не про Украину. Но власть продолжает эту реформу, а в новой программе Кабмина она указана в качестве приоритетной цели.

На деле первый этап медреформы свелся к передаче госзакупок лекарств под патронат международных фондов. Самый лакомый кусочек бюджета МОЗ стал первым объектом “реформы”. Под лозунгом борьбы с коррупцией Супрун просто передала иностранному капиталу  возможность распоряжается бюджетными средствами министерства здравоохранения.  

“Военачальники” генеральши-реформаторки                        

Назначенному извне “генералу медицинской реформы” Супрун необходима была “армия” исполняющих, обслуживающих и сопровождающих “реформу”.

Показательной стали первые лица ее команды, которых Ульяна привела в МОЗ сразу после назначения. Заместителем Супрун стал Александр Линчевский, которого презентовали как практика, хирурга с опытом, имеющего обширный багаж стажировок и курсов на Западе. Линчевский с 2014 года входил в организацию “Защита Патриотов”, которую возглавлял муж Супрун и был ближайшим сподвижником “реформаторки”.

 В 2018 году Линчевский попал в скандал. Выступая в Счетной палате, где рассматривался вопрос эффективности использования средств на лечение украинцев за рубежом, Линчевский заявил что финансировать лечение онкобольных за границей бессмысленно, поскольку “они все равно умрут”. Скандал закончился ничем, к информационному прикрытию зама Супрун подключилась “прогрессивная” грантоедская общественность и социально близкие СМИ.

Наглядный пример кадров, которыми наполнился МОЗ при Супрун – Оксана Сухорукова. В 2014 году она благотворительный фонд “Свои”, финансируемый на грантовые средства международных организаций “International Alert” и “Global Medical Aid”. Фонд сотрудничает также и с другими организациями, вроде инициативного центра “Єднання”, который финансируется Агентством США по международному развитию при Госдепе (USAID).

Заместительница Супрун, а ныне депутат от партии “Голос” и член Комитета ВР по вопросам здоровья нации Ольга Стефанишина, отвечала за направление реформы по выполнению международных обязательств Украины и закупку лекарств через международные организации. В 2011-2018 годах она исполнительным директором фонда “Пациенты Украины”, который финансирует ВОЗ, Международный банк, USAID, фонд “Возрождение” и прочие знакомые грантодательские организации. 

Еще одним ярким образчиком “команды Супрун” стал другой ее заместитель и ближайший соратник – Павел Ковтонюк. В 2008 году он закончил Киево-Могилянскую академию по специальности “менеджмент в сфере здравоохранения”, работал независимым консультантом по менеджменту медицинских учреждений в 2010-2013 годах. В том же 2010 году начал преподавать в школе здравоохранения при Киево-Могилянской академии. В 2015-2016 годах работал проектным менеджером в Национальном совете реформ. Основал школу “Трансформация систем здравоохранения: Восточная Европа”, которая патронировалась на западные гранты и частной одесской клиникой “Ordex” – почетного члена Американской торговой палаты в Украине.

Можно сказать, что “менеджерские” кадры на примере Ковтонюка стали костяком команды Супрун, а частная и весьма недешевая клиника “Ordex” – примером того, как должна выглядеть будущая система здравоохранения страны. В этой модели, как впрочем и в США, возможность получать хорошие медицинские услуги может только тот, у кого есть деньги, а остальные – это неплатежеспособный “социальный балласт” системы.

Армия “вымогателей” реформы

Вирусная реклама “Вимагаю медреформу!” стала образцом сосредоточения поддержки и продвижения Супрун и ее реформы. В качестве “застрельщиков” реформы в амплуа всевозможных экспертов, комментаторов, активистов и “народных реформаторов” выступали различные грантовые организации, которые все перекрестно связаны с USAID и фондом Джорджа Сороса “Возрождение”. В их числе “Центр противодействия коррупции” небезызвестного потребителя грантов Виталия Шабунина, “Пациенты Украины”, фонд “Таблеточки”, “100% Жизни” и прочие организации.  Особую роль играет и “Реанимационный пакет реформ”, который выступает в роли “экспертного мозгового центра” всех либеральных реформ в постмайданный период. На сайте РПР можно ознакомиться с “коалицией” грантовых организаций, которые общим фронтом работают над “реформированием” Украины.

Мощную информационную поддержку медрефомы Супрун обеспечивают ряд СМИ, которые также выступали адвокатами Уляны и ее команды во время скандалов. Основу просупруновского информационного пула составили “Новое время”, “Украинская правда”, “Радио Свобода” “Громадське” и ряд других СМИ, живущих за счет иностранных грантов и финансирования.

“НВ” публиковали массу материалов в стиле – “Команда с яйцами. Минздрав в эти дни – линия фронта реформы госслужбы” или “Пять самых денежных схем в сфере госмедицины, которые уничтожила Супрун”, изображая Уляну в рыцарских доспехах.

“Громадське”, (где на радио муж Супрун Марко вел передачу “Говорит Украина”) регулярно поддерживало медреформу и вступалось за Уляну в скандальных инцидентах, например, публикуя адвокатский текст “Чи є за що звільняти Уляну Супрун?”, когда Комитет ВР по здравоохранению принял постановление, рекомендующее Кабмину уволить “реформаторку”.

Грантоедская организация “StopFake”, где муж Супрун до сих пор ведет блог, постоянно “разоблачала фейки” про добрую и прогрессивную реформу Уляны.

“УП”, например, стала источником слива записи рабочего совещания зама  министра Зоряны Скалецкой, где Михаил Загрийчук вступил в спор с просупроновкой командой МОЗ. Тогда активно нагнеталась волна возмущения со стороны “реформаторов” – ведь подвижки Супрун могли свернуть при новом руководстве.    

Показательным стал открытый конфликт Супрун с директором Института сердца Борисом Тодуровым, который открыто выступил против реформы МОЗ. В Институт сердца начались “визиты” радикалов в лице скандальной “С14”. В грантоедских СМИ пошел вал материалов о “сепаратисте” и “коррупционере” Тодурове. Типичный пример таких публикаций – текст “Радио Свободы” с недвусмысленным заголовком “Конфлікт Супрун і Тодурова чи битва цивілізацій в медицині?”. В статье эксперты из все тех же грантоедских организаций популярно объяснили, что Тодуров – это “ретроградное сопротивление позитивным изменениям в системе”, а Супрун – “светоч современных трансформаций в медицине”.

Отдельного внимания заслуживает SMM-структура Супрун, создание ее образа популярного блогера и поддержки ее медреформы. В соцсетях образовалась очень активная и весьма злобная “секта” почитателей Ульяны, готовая информационно затравить любого, кто критикует “реформаторку” и ее детище.

Крепкие корни реформы     

За все время работы Зе-команды, МОЗ получил уже третьего руководителя в лице Максима Степанова. “Реформа” Супрун оставалась все это время неприкасаемой “священной коровой”. Достаточно быстро агрессивная “реформаторская” среда переварила двух министров, которые декларировали планы коррекции преобразований в здравоохранении.

Зоряна Скалецкая сразу после назначения попала в череду скандалов и информационных атак со стороны “супрунят”, которые быстро поставили нового министра в стойло “безальтернативного” реформаторского курса. Илья Емец, декларировавший отмену преобразований Супрун, продержался еще меньше Скалецкой. Уходя с должности, Емец заявил, что его отставка связана с тем, что он “не понравился команде Супрун”.

Секрет живучести медреформы и фигуры самой Ульяны Супрун, кроется не только в обширной сети грантоедских организаций и СМИ, которые ее поддерживают. Супрун – это лишь символ “реформы”, публичный образ. Ее реальный двигатель заложен в самом основании МОЗ и его не сможет сломить любой новый глава министерства, даже будь он полным антиподом Супрун.

Движок реформы и ее непотопляемая основа – 5 директоратов при министерстве здравоохранения: директорат стратегического планирования и евроинтеграции; медицинских услуг; общественного здоровья; фармацевтический директорат; директорат науки, инноваций, образования и кадров. 

“Вести.ua” уже подробно писали о сети директоратов в украинском правительстве, которые, де-факто, выступают в роли “теневого Кабмина” и руководят реальной работой ключевых министерств:

“Созданные директораты влияют и вырабатывают ключевые решения в политике Украины: от закона о бюджете и изменении правил налогообложения, до законов о языковой и культурной политики государства. В результате реформы сложилась парадоксальная ситуация, когда чиновники, отвечающие за принятие важнейшие государственных решений, набраны из грантоедских организаций и получают зарплату от иностранных государств. Для страны, которая считает себя суверенной, это вопиющая ситуация“.

Это и является основой неотвратимости “реформы” Супрун, которая направлена на ликвидацию государственной формы системы здравоохранения и внедрения коммерческой модели предоставления медицинских услуг. У руля, истоков и во главе механизмов “реформы” стоят все, у кого упоминание 49 ст. Конституции Украины о бесплатной медицинской помощи, вызывает раздражение и нервный тик.   

Подпишитесь на ежедневную еmail-рассылку от создателей газеты номер 1 в Украине. Каждый вечер в вашей почте самое важное, экслюзивное и полезное. Подписаться.

Источник: www.vesti.ua